Ох, уж эта Ириска!

Иду на свой любимый дачный участок, радуюсь встречающимся односельчанам. У железнодорожного переезда остановилась поболтать с приятельницей о погоде, о том о сём. Откуда-то незаметно появился чумазый котёнок и стал вокруг нас ходить, мяукать. Приятельница моя, Галя, сразу поскорее домой направилась, чтобы котёнок к ней не пристал. Заторопилась вперёд и я, прибавила шагу: много их, несчастных брошенных дачниками, по посёлку бродит. От голода страдают, хозяев ищут. Жалко бродяжек, да разве всех приласкаешь?
Надо немедленно уходить с этого места за переезд, чтобы котёнок потерял меня из виду, и не увязался за мной. А через железную дорогу он не побежит.

Котёнок плакал отчаянно. И чем дальше я уходила, тем напряжённее вслушивалась в его мяуканье, тем медленнее шла. Как же я могу бросить несчастного? Остановилась и быстро зашагала назад. Надрывающий душу плач его раздавался из высокой густой травы у дороги. Он заблудился и страдал без помощи.
– Ты где, бедненький? Иди сюда, маленький! – позвала я.
Он выбежал на человеческий голос и прямиком – ко мне. Нет, этот малыш вовсе не был чумазым. Так раскрасила его природа. От левого глаза по носу расползлось грязно-серое пятнышко, одно ухо совершенно чёрное, другое белое, с просвечивающей сквозь мелкие шерстинки розовой кожицей. Неприятно было смотреть на эти ничего не выражающие жёлтые глазки с розовыми веками. Разглядывать дольше не стала, прижала это нелепое создание к себе и поспешила домой. Насытившись подогретым молочком, свернулся бедняжка клубочком в кресле и быстро заснул. На его белой головке чернели круглые пятнышки размером с кошачий зрачок. Казалось, что спит котёнок с открытыми – тремя! – глазами. Любому человеку станет не по себе от подобного.
Ещё долгое время, пока малыш подрастал, невесёлые эмоции вызывал весь облик этого создания: мордочка, вытянутая как у лисы, спина бугорком, как у зебу. И на белом боку – чёрно-серое пятно, похожее на рукавичку. Фи!

Вскоре котёнок подрос и превратился в молодую кошку. Любила она сидеть на компьютере и ловить бегающую по монитору стрелку курсора. Потом начинала дремать, и тогда над зажмуренными глазами выдавались вперёд длинные шерстинки опущенных белых бровей. Угрюмая кошка, да и только. Имя ей мы придумали не сразу. Ириска. Такая же «тягучая» и «липучая», как любимое детское лакомство. Полное имя, по предложению дочки Насти, звучит теперь так – Ириспруденция Людмиловна. Ну, хоть имя весёленькое.

После сна Ириска сладко потягивается, раскрыв пальчики с коготками на них, и показывая темнеющие свои кошачьи «ладошки». Тщательно умывается в позе растяжки Анастасии Волочковой. Вот уж игруньей стала! То смятый фантик принесёт, чтобы в «футбол» поиграли с ней, то кувыркается на своей лесенке и ловит собственный хвостик. Этот пушистый чёрный хвост приводит нас просто в умиление. Особенно, когда она бежит в кошачью столовую по сигналу «Ириска! На!» и радостно волнуется. А как ловко и высоко умеет подпрыгивать! И ещё. Хоть кошка и выросла, но молочко лакает совсем по-детски, с причмокиванием. Так бы и слушать эти звуки: «Чав-чав-чав, шлёп! Чав-чав, шлёп!». Уходит от опустевшей миски с видом, будто просто проходила мимо, а мы с Настей здесь вовсе ни при чём.

Бесшабашная, непослушная и кусачая. Стόит замешкаться, как Ириска с громким топотом промчится к раскрытому балконному окну и окажется на креплении для сушки белья. Хорошо, что не на антенне. Или точит свои когти о стены, оклеенные обоями.

Да уж, наводить в квартире беспорядок – это по кошачьей части. Досадно мне, зло берёт, ругаю её и ворчу на себя за непредусмотрительность (зачем принесла в дом?).

Но…
Вспоминаю давний пророческий сон, в котором бело-пятнистый котёнок откуда-то сверху, из тесноты и темноты тянется в мои спасающие руки… Вспоминаю момент, когда я принесла свою находку домой и стояла у двери с ощущением детского счастья. И убеждаюсь: всё – правильно.